Остеопороз (ОП) – это прогрессирующее многофакторное системное заболевание скелета, характеризующееся снижением массы кости и нарушением структуры (микроархитектоники) костной ткани.
Среди факторов риска развития остеопороза можно выделить немодифицируемые (генетические), модифицируемые факторы и лекарственные воздействия. С одной стороны, несомненна роль наследственной предрасположенности к этому заболеванию, с другой стороны, достоверно доказано значение таких «экзогенных» факторов риска, как дефицит потребления белка, кальция и витамина D, курение, злоупотребление алкоголем, гиподинамия, низкая масса тела, ранняя менопауза у женщин. Среди заболеваний, способствующих развитию остеопороза, особое место отводится хроническим обструктивным заболеваниям легких: хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ) и бронхиальной астме (БА). Это связано с общностью многих экзогенных факторов риска развития остеопороза и хронической обструктивной патологии легких, общностью механизмов патогенеза, а также влиянием лекарственной терапии, применяемой для лечения ХОБЛ и БА. Необходимо подчеркнуть, что у больных ХОБЛ и БА развитие ОП имеет место и в отсутствии ГК-терапии. Исследование минеральной плотности костной ткани (МПКТ), выполненное Praet J.P. и соавт. в 1992 г., выявило более низкую величину МПКТ у больных хроническим бронхитом по сравнению с контрольной группой, сопоставимой по возрасту. В более поздних исследованиях также была установлена высокая частота (достигающая 60%) выявления остеопений и остеопороза у больных ХОБЛ (Incalzi R.A. et al., 2000), причем по мере прогрессирования ХОБЛ она нарастала. Среди больных заболеваниями легких (главным образом ХОБЛ с ОФВ1 ниже 80% от должной), никогда не получавших ГК, остеопороз (по Т-критерию) регистрировался в 4 раза чаще, чем в контроле. Переломы позвонков наблюдались у 12,4% больных ХОБЛ с умеренно выраженными функциональными нарушениями (ОФВ1 70% к должной), не получавших ГК. Снижение МПКТ было также выявлено у 42,8% больных бронхиальной астмой 20–49 лет, ранее не получавших гормональную терапию.
Остеопороз у больных ХОБЛ относится к категории вторичного остеопороза. Стероидный ОП – вторая (после постменопаузального) наиболее частая форма ОП и самая частая форма вторичного ОП, связанного с приемом лекарственных препаратов. По данным Национального центра статистики здоровья США, у 20% больных, страдающих ОП, причиной поражения костей является применение кортикостероидов.
Патогенез остеопороза у больного ХОБЛ
Остеопороз у пациентов с бронхолегочной патологией связан с тем, что воспалительный процесс может оказывать непосредственное влияние на костный метаболизм. Большое количество провоспалительных цитокинов, играющих важную роль в патогенезе обструктивных заболеваний легких, принимает участие в регуляции костной резорбции. TNF-α способствует повышению числа и созреванию предшественников остеокластов. ИЛ–1 и ИЛ–6 являются мощными медиаторами остеокластогенеза (по данным in vitro ИЛ–1 – в 4 раза более сильный фактор костной резорбции, чем паратиреоидный гормон). Таким образом, эти и другие цитокины (включая ИЛ–11 и моноцитарно-макрофагеальный колониестимулирующий фактор) могут обеспечивать связь между воспалительным процессом в бронхолегочной системе и костным ремоделированием и способствовать потере костной ткани.
Согласно международным согласительным документам (GINA, 2013), базисными противовоспалительными препаратами, применяемыми для лечения пациентов с бронхиальной астмой, являются ингаляционные глюкокортикоиды. Больные ХОБЛ тяжелого и крайне тяжелого течения согласно GOLD (2013) также получают ингаляционные кортикостероиды в комплексной базисной терапии. К доказанным системным эффектам, развивающимся в ответ на применение высоких доз ингаляционных глюкокортикостероидов (свыше 1 000 мкг в сутки для бекламетазона дипропионата и свыше 750 мкг в сутки для флютиказона), относят остеопороз у взрослых и влияние на линейный рост детей. При неэффективности ингаляционной глюкокортикоидной терапии пациентам с бронхолегочными заболеваниями для стабилизации состояния может потребоваться системная (пероральная) терапия препаратами глюкокортикоидных гормонов. В настоящее время считается, что лечение низкими дозами (<5 мг/сут) ГК существенно не влияет на костную массу. Однако метаанализ результатов контролируемых исследований показал, что назначение даже минимальных (2,5 мг/сут) доз ГК может оказывать нежелательное действие на метаболизм костной ткани. Наиболее быстрая потеря костной ткани развивается в течение первых 6–12 мес. ГК-терапии, в последующем снижение выражено в меньшей степени, однако сохраняется в течение всего периода применения ГК.
Основная особенность стероидного остеопороза – воздействие кортикостероидов на оба процесса, составляющих основу ремоделирования костной ткани: ослабление остеобласт-опосредованного формирования и увеличение остеокласт-опосредованной резорбции кости. ГК способны индуцировать апоптоз (программированную гибель) и подавлять образование и активность остеобластов через уменьшение синтеза простагландина Е2 (ПГЕ2). Воздейcтвие ГК на оcтеоблаcты может быть пpямым – чеpез активацию или угнетение экcпpеccии генов cамиx оcтеоблаcтов, или опоcpедованным – чеpез изменение экcпpеccии или активноcти фактоpов pоcта оcтеоблаcтов. ГК повышают экcкpецию кальция c мочой и вызывают наpушение канальцевой pеабcоpбции кальция и фосфора, понижают содержание активныx фоpм метаболитов витамина D и витамин-D-cвязанного белка, учаcтвующего в пpоцеccаx кишечной абcоpбции кальция. При этом ГК ингибируют только активную кишечную абсорбцию кальция, в то время как пассивная диффузия через стенку кишечника несколько возрастает и становится основным механизмом поступления кальция в организм больных, леченных ГК. Втоpичный гипеpпаpатиpеоз, pазвивающийcя в ответ на cнижение абcоpбции кальция в кишечнике и увеличение выведения кальция c мочой, может стимулировать остеокласт-опосредованную костную резорбцию. Одним из оcновныx фактоpов в pазвитии оcтеопоpоза в наcтоящее вpемя cчитают подавление ГК-cекpеции половыx гоpмонов, игpающиx pешающую pоль в коcтном обмене. Другими важными факторами, лежащими в основе развития стероидного остеопороза, являются снижение синтеза коллагена и неколлагеновых белков, а также локальных факторов роста костной ткани (ИПФР–1, ТФР–к и др.).
ГК оказывают негативное действие не только на «количество» (минеральная плотность костной ткани – МПКТ), но и на «качество» кости. Это приводит к тому, что «порог переломов» у лиц, получающих ГК, ниже, чем у лиц, не получающих эти препараты. Именно поэтому стероидный остеопороз диагностируется по T-критерию остеоденситометрии не при 2,5, а при 1,5 стандартных отклонениях (SD) от пиковой костной массы лиц соответствующего пола. Особенностью стероидного остеопороза является более выраженное поражение трабекулярной (позвоночник, большой вертел), чем кортикальной (длинные кости) костной ткани. Кроме того, известно, что относительный риск переломов костей скелета (позвоночник, бедренная кость) увеличивается зависимым от дозы ГК образом.
Наиболее важными факторами, определяющими потерю костной ткани на фоне лечения ГК, являются кумулятивная доза ГК, возраст старше 50 лет и постменопаузальный период. К вероятным факторам риска развития стероидного остеопороза можно отнести длительный прием и высокую ежедневную дозу ГК, низкую массу тела, снижение физической активности, воспалительные заболевания и другие общие факторы риска развития ОП, о которых говорилось ранее.
Чрезвычайно важен тот факт, что стероидный остеопороз является обратимым, что предопределяет необходимость профилактики и раннего начала терапии этого состояния.
Клинические проявления остеопороза у больных ХОБЛ
Процесс развития остеопороза характеризуется медленным нарастанием потери костной массы и деформации позвонков и длительное время может протекать бессимптомно. Клиническое значение ОП определяется в первую очередь риском развития переломов костей скелета. Наиболее характерными являются возникающие после минимальной травмы (нетравматические) переломы позвоночника, дистального отдела лучевой кости и проксимального отдела бедренной кости (перелом шейки бедра). Болевой синдром при ОП объясняют мелкими костными микропереломами и раздражением периоста. У больных может наблюдаться изменение походки (так называемая «утиная» походка). Острая интенсивная боль в пораженном отделе позвоночника связана с компрессией тел одного или нескольких позвонков, резко ограничивает объем движений и нередко является причиной развития тяжелой депрессии. Боль в пораженном грудном отделе позвоночника может ограничивать дыхательные экскурсии и усиливать дыхательную недостаточность у пациентов с хронической бронхолегочной патологией.
Характерным для ОП также является уменьшение роста взрослых больных, который обычно сравнивают с ростом в молодом возрасте. При этом увеличивается грудной кифоз и происходит наклон таза кпереди.
Диагностика остеопороза у больных ХОБЛ
Диагностический поиск при подозрении на остеопороз предполагает установление остеопении (симптома сниженной плотности костей), выявление ее осложнений (переломов костей), оценку уровня метаболизма в костной ткани (имеющую вспомогательное значение), а также выяснение причин остеопении и проведение дифференциального диагноза с другими формами метаболических остеопатий.
Основными методами диагностики ОП являются рентгенография костей и остеоденситометрия.
Стандартная рентгенография – наиболее широко распространенный и общепринятый метод диагностики ОП – позволяет надежно распознавать заболевание, однако определяет лишь выраженные стадии ОП (когда потеряно до 20–30% костной массы) и не годится для оценки динамики изменений в костной ткани.
В настоящее время для ранней диагностики ОП используются различные методы костной денситометрии (изотопные, ультразвуковые и рентгеновские, в т. ч. двухэнергетическая абсорбциометрия, являющаяся золотым стандартом диагностики остеопороза). Эти методы позволяют выявить уже 2–5% потери массы кости, оценить динамику плотности костной ткани в процессе развития заболевания или эффективность лечения.
Целесообразно подчеркнуть, что остеоденситометрия сама по себе не дает возможности поставить нозологический диагноз и не заменяет классического рентгенологического исследования.
В последние годы приоритетным направлением в диагностике пациентов с нарушением МПКТ считается не факт наличия ОП, а оценка риска развития его осложнений: переломов. Согласно рекомендациям Международной ассоциации по ОП (IOF) и ВОЗ, риск перелома, связанного с хрупкостью костей, должен выражаться в виде краткосрочного абсолютного риска (АР), т. е. вероятности события за 10-летний период времени. В настоящее время разработан метод (инструмент) оценки 10-летнего риска больших остеопоротических переломов (лучевая, плечевая кости, клинически значимые переломы тел позвонков и бедренной кости) у лиц в возрасте от 40 до 90 лет, на основании использования показателей возраста, ИМТ и клинических ФР переломов с исследованием или без него МПКТ шейки бедренной кости у мужчин и женщин. Этот метод называется калькулятор FRAТ (fracture risk assessment tool), его применение позволяет определиться с необходимостью активной лечебной тактики даже в тех случаях, когда выполнение денситометрии по каким-либо причинам затруднительно.
При определении биохимических маркеров костного метаболизма необходимо помнить, что к маркерам костеобразования относят активность общей щелочной фосфатазы в крови и ее костного изофермента, остеокальцин, пропептид человеческого коллагена 1-го типа. К маркерам резорбции костной ткани относят экскрецию оксипролина с мочой, активность кислой тартратрезистентной фосфатазы и определение продуктов распада коллагена: пиридинолина, дезоксипиридинолина, N-концевого телопептида в моче натощак, С-телопептида в крови. Наиболее информативными маркерами костной резорбции являются дезоксипиридинолин и телопептиды.
Лечение остеопороза
Профилактику остеопороза начинают с комплекса мероприятий, направленных на исключение или уменьшение выраженности факторов риска развития остеопороза. Меры первичной профилактики включают в себя лечебную гимнастику, изометрические упражнения, плавание, питание с высоким содержанием кальция и витамина D (молочные продукты) и относительно низким содержанием фосфатов, поваренной соли и клетчатки, отказ от курения, избыточного приема алкоголя, кофеина, исключение тяжелых физических нагрузок, а также устранение факторов риска случайных потерь равновесия (приема снотворных, седативных препаратов и т. п.) и защиту тазобедренного сустава.
С целью вторичной профилактики развития остеопороза все больные с факторами риска обязательно должны получать не менее 1 500 мг элементарного кальция в сочетании с витамином D (400–800 МЕ) или его активными метаболитами (кальцитриолом и особенно альфакальцидолом) в сутки. Эта комбинация должна быть назначена в наиболее ранние сроки от момента диагностики остеопении и/или начала постоянной терапии системными ГК.
В последние годы, после внедрения в клиническую практику инструмента FRAТ, при назначении лечения больным с нарушением костного метаболизма обязательно учитывают степень риска развития переломов. Алгоритм выбора лечебной тактики представлен на рисунке 1.
Калькулятор FRAТ может применяться также для решения вопроса о необходимости выполнения денситометрии. В этом случае первоначально оценивается риск переломов. В случае высокого риска сразу начинают лечение антиостеопоретическими препаратами. Если риск оценивают как средний, рекомендуют выполнение денситометрии, по результатам которой переоценивается риск. Если риск оценивают как высокий (снижение МПКТ по Т-критерию ниже -2,5), то пациенту назначают антиостеопоретическую терапию. В случае низкого риска – проводят комплекс профилактических мероприятий.
По современным представлениям, препаратами выбора при вторичном остеопорозе являются бисфосфонаты, аналоги пирофосфата, которые связываются с гидроксиапатитом в местах костного ремоделирования и ингибируют костную резорбцию. На фармацевтическом рынке России представлены бисфосфонаты практически всех групп как в виде оригинальных препаратов, так и в виде дженериков.
Альтернативным методом лечения вторичного остеопороза является фармакотерапия препаратами кальцитонина лосося. Препарат снижает риск как позвоночных переломов, так и переломов шейки бедра, кроме того, обладает анальгетическим эффектом, что особенно важно у больных с ГК-индуцированными компрессионными переломами.
Заместительная гормональная терапия (ЗГТ) женскими половыми гормонами высокоэффективна у женщин в постменопаузе с низкой минеральной плотностью (остеопенией) или с остеопорозом в профилактике переломов позвонков и других переломов, включая шейки бедра (уровень рекомендаций А). Вместе с тем известно, что риск от ее применения может превышать преимущества. Так, показано, что длительный прием (больше 5 лет) ассоциируется с риском развития рака молочной железы, ИБС и инсульта (уровень рекомендаций А). Кроме того, одним из серьезных побочных эффектов ЗГТ является венозный тромбоз (А). Поэтому при назначении этого лечения пациентку следует предупредить и о возможных осложнениях. Эффективность ЗГТ у пациентов с вторичным остеопорозом не является доказанной.
Селективные модуляторы рецепторов эстрогена – относительно новая группа синтетических препаратов, применяемых в лечении остеопороза. Первый и пока единственный препарат с доказанной эффективностью из этой группы – ралоксифен – обладает эффектом агониста эстрогенов в отношении кости и липидного обмена, и антагониста эстрогенов – в отношении матки и молочной железы. Данные, касающиеся эффективности модуляторов эстрогеновых рецепторов (более безопасны по сравнению со стандартной ГЗТ) при стероидном остеопорозе, в настоящее время отсутствуют.
Несомненным успехом в лечении пациентов с ОП является создание новых препаратов, направленных против различных патогенетических механизмов формирования нарушений костного метаболизма. К числу таких препаратов относится деносумаб, рекомендованный для лечения постменопаузального остеопороза у женщин с повышенным риском переломов костей. Деносумаб селективно связывает регулятор образования остеокластов (лиганд RANK), вследствие чего снижается скорость разрушения костной ткани, повышается МПКТ и значительно уменьшается вероятность новых позвоночных, внепозвоночных переломов и переломов шейки бедра.
Заключение
Таким образом, у всех пациентов с хронической обструктивной патологией легких необходимо оценить факторы риска ОП, определить риск переломов по калькулятору FRAТ, провести денситометрическое исследование МПКТ, определить концентрацию сывороточного кальция, фосфора и ЩФ (при выявлении нарушений исключить заболевания костей) и концентрацию кальция в суточной моче. Кроме комплекса немедикаментозных профилактических мероприятий, касающихся образа жизни и физических нагрузок, всем больным с остеопенией необходим прием препаратов кальция и витамина D, эта комбинация должна быть назначена в наиболее ранние сроки. При снижении минеральной плотности костной ткани ниже возрастной нормы к терапии должны быть добавлены антиостеопоретические препараты. Большое значение имеет правильное лечение основного заболевания (ХОБЛ), т. к. уменьшение активности воспалительного процесса неизбежно повлечет за собой нормализацию процессов ремоделирования кости.
Список литературы
1. Adachi JD, Olszynski WP, Hanley DA, Hodsman AB et al.. Management of corticosteroid–induced osteoporosis. Semin Arthritis Rheum. 2000 Feb;29(4):228–51.
2. American College of Rheumatology Taskforce on Osteoporosis Guidelines. Recommendations for the prevention and treatment of glucocorticoid–induced osteoporosis. Arthritis Rheum 1996;39:1791–801.
3. Baranova I. A., Toroptsova N. V., et al. Bone mineral density and fracture frequency in patients with bronchial asthma. 2nd Int. Congress “Glucocorticoid Ind. Osteoporos”, Italy, 2001: 28.
4. Black D., Cummings S., Karpf D. et al. Randomised trial of effect of alendronate on risk of fracture in women with existing vertebral fractures. Fracture Intervention Trial Research Group. Lancet, 1996, 348, 1535–1541.
5. Black D.M., Boonen S., Cauley J., et al. Effect of once–yearly infusion of Zoledronic acid 5 mg on spine and hip fracture reduction in postmenopausal women with osteoporosis : the HORIZON pivotal fracture trial. Abstr. Twenty–eighth annual meeting of ASBMR 2006,V.21, S1,2301.
6. Black D.M., Thompson D.E., Bauer D.C. et al. Fracture risk reduced with alendronate in women with osteoporosis. The fracture intervention trial. J. Clin. Endocrinol. Metab., 2000,V85,4118–4124.
7. Chesnut III C., Silverman S., Andriano K., and PROOF Study Group. A randomised trial of nasal spray salmon calcitonin in postmenopausal women with established osteoporosis: the Prevent Recurrence of Osteoporotic Fractures Study. Am J Med, 2000;109:267–276.
8. Chesnut III C., Skag A., Christiansen C., et al. Effect of oral Ibandronate administered daily or intermittently on fracture risk in postmenopausal osteoporosis. J Bone Miner Res. 2004;19:1241–1249.
9. Compson JE, Papapoulos SE, Blanchrd F. Report on osteoporosis in the European Community: Current status and recommendation for the future. Osteoporosis Int 1998; 8: 531–4.
10. Cooper C, Campion G, Melton LJ III. Hip fractures in the elderly: a world–wide projection. Osteoporosis Int. 1992, 2:285–289.
11. Cranney A, Welch V, Adachi JD, Homik J, Shea B, Suarez–Almazor M, Tugwell P, Wells G. Calcitonin for preventing and treating corticosteroid–induced osteoporosis. (Cochrane Review), In; The Cochrane Library, Issue I, 2004.
12. de Nijs R.N., Jacobs J.W., Algra A. et al. Prevention and treatment of glucocorticoid–induced osteoporosis with active vitamin D3 analogues: a review with meta–analysis of randomized controlled trials including organ transplantation studies. Osteoporos Int. 2004 Aug;15(8):589–602.
13. Devogelaer J.P., Goemaere S., Boonen S. et al. Evidence–based guidelines for the prevention and treatment of glucocorticoid–induced osteoporosis: a consensus document of the Belgian Bone Club. Osteoporos Int. 2006 Jan;17(1):8–19.
14. Eastell R, Reid DM, Compston JE, Cooper C, et al. A UK consensus group on management of glucocorticoidinduced osteoporosis: an update. J Intern Med 1998;244:271–92.
15. Ettinger B., Black D., Mitlak B. et al. Reduction of vertebral fracture risk in postmenopausal women with osteoporosis treated with raloxifene: result from a 3–year randomized clinical trial. JAMA, 1999, 282, 637–645.
16. Genant HK, Cooper C, Poor G et al. Interim report and recommendation of the World Health Organization task–force for osteoporosis. Osteoporosis Int. 1999; 10: 259–65.
17. Gennari C, Imbimbo B. Effects of prednisone and deflazacort on vertebral bone mass. Calcif Tissue Int 1985;37:592–3.
18. Harris S., Watts N., Genant H. et al. Effects of risedronate treatment on vertebral and nonvertebral fracture in women with postmenopausal osteoporosis: a randomized controlled trial. Vertebral Efficacy With Risedronate Therapy (VERT) Study Group. JAMA, 1999, 282, 1344–1352.
19. Homik J., Suarez–Almazor ME., Shea B. et.al. Calcium and vitamin D for corticosteroid–induced osteoporosis. Osteoporos.Int. 1999; 9:75–81.
20. Luengo M, Picado C, Delrio L, Guanabens N et al. Vertebral fractures in steroid dependent asthma and involutional osneoporosis – a comparative stady. Thorax 1991; 46:803–6
21. Lukert B.P.,Raisz I.G. Glucocorticoid–induced osteoporosis: pathogenesis and management.Ann Int Med 1990; 112: 352–364
22. Lukert BP, Johnson BE, Robinson RG. Estrogen and progesterone replacement therapy reduces glucocorticoid–induced bone loss. J Bone Miner Res 1992;7:1063–9.
23. Laan RFJM, Buijs WCAM, van Erning LJTO, Lemmens JAM et al. Differential effects of glucocorticoids on cortical appendicular and cortical vertebral bone mineral content. Calcif Tissue Int 1993;52:5–9.
24. Laan RFJM, van Riel PLCM, van de Putte LBA, van Erning LJTO et al. Low–dose prednisone induces rapid reversible axial bone loss in patients with rheumatoid–arthritis– a randomized, controlled study. Ann Intern Med 1993;119:963–8.
25. Marshall D., Johnell O., Wedel H. Meta-analysis of how well measures of bone mineral density predict occurrence of osteoporotic fractures. BMJ 1996; 312:1254-1259
26. McClung M., Omizo M., Minkoff J., et al. Single infusion of Zoledronic acid 5 mg provides sustained benefits in BMD and biomarkers at 12 months in posmenopausal women with low bone mineral density and prior Alendronate therapy. Abstr. Twenty–eighth annual meeting of ASBMR 2006,V21,S1,2313.
27. Melton LJ III Perspectives: how many women have osteoporosis now? J.Bone Miner. Res., 1995, 10: 175–177.
28. Melton LJ III, Thamer M., Ray N. F., et al. Fractures attributable to osteoporosis: Report from the national osteoporosis foundation. J. Bone Miner. Res., 1997, 12: 16–22.
29. Melton LJ III. Эпидемиология переломов // В книге Риггз Б.Л., Мелтон Л. Дж. III. Остеопороз. Этиология, диагностика, лечение. М–СПб: «Бином», «Невский диалект» –2000. – С. 249–272.
30. Meunier R.J., Roux C., Seeman E., et al. The effects of strontium ranelate on the risk of vertebral fracture in women with postmenopausal osteoporosis. N. Engl. J. Med. 2004; 350: 459–468.
31. National Osteoporosis Foundation. Osteoporosis: review of evidence for prevention, diagnosis and treatment and cross–effectiveness analysis. Osteoporosis Int. 1998, 8(Suppl.4): S51–S88.
32. Neer R.M., Arnaud C.D., Zanchetta J.R., et al. Effect of parathyroid hormone (1–34) on fractures and bone mineral density in postmenopausal women with osteoporosis. N. Engl. J. Med.,2001,V344,19,1434–1441.
33. Omizo M., McClung M., Minkoff J., et al. A single annual infusion is preferred to oral weekly treatment in postmenopausal women with low bone mineral density previously treated with Alendronate. Abstr. Twenty–eighth annual meeting of ASBMR 2006,V21,S1,2313.
34. Peck W.A. The effects of glucocorticoids on bone cells metabolism and function. Adv Exp Med Biol 1984;171:111–119
35. Ray N., Chan J., Thamer M., Melton LJ III. Medical expenditures for the treatment of osteoporosis fractures in the United States in 1995: Report from the National Osteoporosis Foundation. Osteoporosis J. Bone Miner. Res., 1997, 12: 24–34.
36. Recker R.R., Boonen S., Garsia P., et al. The effect of annual treatment with Zoledronic Acid 5 mg bone remodeling: bone histomorphometry results from the HORIZON–PFT. Abstr. Twenty–eighth annual meeting of ASBMR 2006,V21,S1,2301.
37. Reginster J.Y., Seeman E., De Vernejoul M.C., et al. Strontium ranelate reduce the risk of nonvertebral fractures in postmenopausal women with osteoporosis: Treatment of Peripheral Osteoporosis (TROPOS) Study. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2005; 90: 2816–2822.
38. Reginster J–Y., Meunier P.L., Roux C. Strontium ranelate: an antiosteoporotic treatment demonstrated vertebral and nonvertebral antifracture efficacy over 5 years in postmenopausal osteoporotic women. Osteoporos. Int. 2006, 17 (Suppl. 1), S11, OC 31.
39. Reid I.R., Ames R.W., Evans M.C., et al. Calcium supplementation reduces bone loss in postmenopausal women: 2–year placebo–controlled study // New Engl. J. Med., 1993; 328: 460–464.
40. Resker R.R., Kimmel D.B., Hinders S., Davies K.M. Antifracture efficacy of calcium in elderly women.// J. Bone Miner. Res., 1994, 9(Suppl.1): 9S
41. Richy F., Ethgen O., Bruyere O., Reginster J.Y. Efficacy of alphacalcidol and calcitriol in primary and corticosteroid–induced osteoporosis: a meta–analysis of their effects on bone mineral density and fracture rate. Osteoporos Int. 2004 Apr;15(4):301–10.
42. Riggs B. The mechanisms of estrogen regulation of bone resorption // J. Clin. Invest., 2000; 106: 1203–1204.
43. Riggs B. The pathogenesis of involutional osteoporosis. Seventh Bath Conference on Osteoporosis, UK // Osteoporosis Int. 2000, 11(Suppl.1):sl.
Johnston C.C., Slemenda C.W. Pathogenesis of postmenopausal osteoporotic fractures // In: Osteoporosis. J.C. Stevenson, R. Lindsay (eds). Chapman and Hall Ltd, 1998; p. 53–64.
44. Rizzato G, Tosi G, Schiraldi G, Montemurro L, Sisti DS. Bone protection with salmon calcitonin (sCT) in the long–term steroid therapy of chronic sarcoidosis. Sarcoidosis 1988;5:99–103.
45. Schurch M–A., Rizzoli R., Mermillod B., et al. A prospective study on socioeconomic aspects of fracture of the proximal femur. J. Bone Miner. Res., 1996, 11: 1935–1942.
46. Slemenda C.W., Chistian J.C., Williams C.J., et al. Genetic determinants of bone mass in adult women: a reevalution of the twin model and potential importance of gene interaction in heritability estimates // J. Bone Miner. Res., 1991, 6: 1227–1933.
47. Toroptsova N., Kovalev V., Ushakova M., Benevolenskaya L. Osteoporosis and osteopenia prevalence in women population of the Moscow region. Osteoporosis Int. 1998, 8(Suppl.3):19.
48. van Staa T, Leufkens HGM, Abenhaim L, Zhang B, Cooper C. Use of oral corticosteroids and risk of fractures. J Bone Miner Res 2000;15:993–1000.
49. van Staa T, Leufkens HGM, Cooper C. The epidemiology of corticosteroid–induced osteoporosis. Osteopros Int 2002;13:777–87.
50. van Staa TP, Bishop N, Leufkens HG, Cooper С Are inhaled corticosteroids associated with an increased risk of fracture in children? Оsteoporos Int. 2004: 21 [Epub ahead of print]
51. van Staa TP, Leufkens HGM, Abenhaim L, Begaud B et al. Use of oral corticosteroids in the United Kingdom. Q J Med 2000;93:105–11
52. van Staa, T P, Laan, R F, Barton, IP, Cohen, S., Reid, D M.,Cooper, С. Bone density threshold and other predictors of vertebral fracture in patients receiving oral glucocorticoid therapy. Arthritis Rheum 2003 Nov;48(11):3224–9
53. World Health Organization. Assesment of fracture risk and its application to screening for postmenopausal osteoporosis. Who technical report series 843. Geneva:WHO, 1994
54. Белова К.Ю., Ершова О.Б., Коршунов Н.И. Глюкокортикоидный остеопороз: диагностика и лечение // РМ Ж, 2007 г. № 6, С. 546.
55. Беневоленская Л.И. (ред.). Руководство по остеопорозу. М.: «Бином»; 2003. 91, 430–441.
56. Беневоленская Л.И., Лесняк О.М. (ред.). Клинические рекомендации. Остеопороз: диагностика, профилактика и лечение. М: «Гэотар–Медиа». 2005, 146–163.
57. Беневоленская Л.И., Никитинская О.А., Торопцова Н.В. Остеопороз – социальная проблема XXI века // РМЖ,2007 г. № 4, С. 315.
58. Беневоленская Л.И., Торопцова Н.В. Остеопороз в практике семейного врача // РМЖ, 2004 г. № 12, С. 715.
59. Григорьева А.Л., Зоткин Е.Г., Косульникова Е.Н., Николенко Э.С. Возможности комбинированного препарата кальция и витамина Д (Натекаль Д3) в профилактике сенильного остеопороза // РМЖ, 2006 г. № 25, С. 1859.
60. Долгих С.В., Мазуров В.И., Матвеева Л.П., Столов С.В Роль и место Миакальцика в лечении остеопороза // РМЖ, 2007 г. № 22, С. 1669.
61. Дыдыкина И.С. Денситометрическая оценка минеральной плотности костей у больных ревматоидным артритом. Клиническая ревматология, 1995; 5: 22–39.
62. Ершова О.Б., Семенова О.В., Дегтярев А.А. Результаты проспективного изучения исходов переломов проксимального отдела бедра у лиц пожилого возраста.//Остеопороз и остеопатии, 2000; №
63. Зоткин Е.Г., Мазуров В.И. Роль кальция и витамина Д в глобальной профилактике остеопороза и остеопоротических переломов // РМЖ, 2004 г. № 7, С. 476.
64. Королевская Л.И., Маличенко С.Б. Первичный остеопороз // РМЖ, 2004 г. № 7, С. 483.
65. Лесняк О.М. Социальные и экономические последствия предотвращенного остеопороза и возможные пути организации его профилактики. Тезисы лекций и доклады. III Российский симпозиум по остеопорозу. С.–Петербург, 2000:76–77.
66. Лила А.М., Мазуров В.И. Роль Кальцемина адванс в профилактике постменопаузального остеопороза (результаты 12–месячного клинического исследования) РМЖ, 2007 г, том 15, № 26, С. 1991.
67. Лоренс Риггз Б., Л. Джозеф Мелтон III. Остеопороз. СПб.: ЗАО «Издательство БИНОМ»; 2000, 205–207.
68. Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И. «Эпидемиология остеопороза и переломов». В кн. «Руководство по остеопорозу», Москва, Бином, 2003, стр. 10–53.
69. Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И. «Эпидемиология остеопороза и переломов» в кн. «Руководство по остеопорозу», Москва, Бином, 2003, стр. 10-53
70. Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И., Аникин С.Г. и др. Частота остеопоротических переломов основных локализаций среди городского населения России // Научно–практическая ревматология. – 2001. – №3. – С. 75.
71. Насонов Е.Л., Скрипникова И.А., Насонова В.А. Проблема остеопороза в ревматологии. М.: «СТИН»; 1997, 375–411.
72. Риггз Б.Л., Мелтон III Л.Дж. Остеопороз. Пер. с англ. М.- СПб.: ЗАО «Издательство БИНОМ», «Невский диалект», 2000 г. – 560 с.
73. Рожинская Л.Я. Остеопатии эндокринологического генеза. B книге Системный остеопороз. Москва , 2001: 46–64.
74. Руководство по остеопорозу. Под ред. Л.И.Беневоленской.- М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2003. – 524 с.
75. Спиртус Т.В., Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И., МПКТ поясничного отдела позвоночника и шейки бедра у пациентов из эпидемиологической выборки г. Москва. Клиническая ревматология. – 1997. – №3. – С. 31–36.
76. Шварц Г.Я. Фармакотерапия остеопороза. – М.: Медицинское информационное агнство, 2002.- 368с.
77. Шостак Н.А. Остеопороз: современные подходы к диагностике и лечению // РМЖ, 2007 г, том 15, № 26, С. 2003.
